В учебниках истории, где речь идет о Великой Отечественной войне, - все больше о стратегических операциях, битвах и победах, то есть взгляд с огромной высоты. В свидетельствах очевидцев - взгляд на войну с их человеческого роста.
Пелагее Ивановне Журавлевой сегодня за девяносто, а, когда началась война, было всего пятнадцать лет. Приход оккупантов в Лукьяновку она отчетливо помнит до сих пор. Застрекотали мотоциклы, выгрузились солдаты в чужой форме и начали хозяйничать в селе. Выносили со двора все, что под руку попадалось. Правда, мотоциклисты эти надолго не задержались в Лукьяновке - их перебросили к Старому Осколу. Присматривать за Лукьяновкой остались представители немецкой комендатуры да те, кто нанялся в полицаи.
Село как будто оцепенело, сосредоточившись на решении повседневных своих проблем - не хватало необходимого. И вдруг в середине осени нечто похожее на заботу о местных жителях: быстро в поле, на заготовку кормов для домашней живности! Бери, сколько унесешь, соломы, подсолнухов, корнеплодов, чтобы не ушли полностью под снег. При этом даже не предлагали, а заставляли делать запас кормов. Позже понятно стало, к чему такая «забота». Вражеская армия направляла новое пополнение на Дон и Волгу. И в Лукьяновке устроили перевалочную базу для наступающих частей. Прибывших на временный постой обслуживала открытая оккупантами столовая. А мясо для нее добывалось в тех лукьяновских подворьях, в которых еще оставался скот (не зря ведь гоняли в поле). Пелагею и ее ровесников привлекли на работу - воду носить от колодца. Отказаться было невозможно. Да и нужда заставляла - за доставку воды на кухню детям давали порцию пшенной каши.
А скоро пошел слух, что молодежь будут угонять на работы в Германию. Ожидала дальняя дорога и Пелагею. Чтобы не попасть на чужбину, девушка проявила смекалку: остриглась наголо и прикинулась больной тифом. Оккупанты к тем, кто болеет тифом, и близко не подходили. Но не всем односельчанам так повезло: около трех десятков молодых и крепких парней и девушек из Лукьяновки под конвоем этапировали на железнодорожную станцию. Кому-то удалось вернуться в 45-м домой, а чьи-то следы навсегда затерялись на страшных невольничьих дорогах...
В1942 году Нине Трофимовне Деминой было двенадцать лет. Она помнит, как после обстрела в село ворвались гитлеровцы с таким горячим нетерпением, будто их тут ждала какая-нибудь знатная пожива. А что могло их привлечь в Йотовке? От земляных полов жители еще не отказались. Хаты тесные, под соломой. Не набиты кладовки окороками. Рады были хлебу даже и без масла. Основное богатство семейства, ще среди семерых детей Нина была из младших, - корова да телушка. Телушку немцы пустили под нож. Корову не тронули - потом приходили за молоком.
Ветеран Губкинского монтажного управления треста «КМАэлектромонтаж» Александра Ильинична Серых родом из села Рождественка Мокроорловского сельсовета Грайворонского района. Александре Ильиничне не забыть расправу с ее соседом-партизаном. Кто-то сообщил полицаям, что он из леса пришел навестить семью. Хату оцепили, пустили в крышу зажигательные пули. Соломенная крыша полыхнула, вслед занялись и стены. Сосед через окна открыл стрельбу. Оккупанты стали стрелять в него. Наступившая тишина подтвердила: партизан погиб.
И другой пожар бередит душу А.И. Серых. В Мокрой Орловке немцы сожгли медицинский пункт вместе с теми, кто в тот момент в нем находился. Заведующий медпунктом иногда, по мере своих возможностей, передавал лекарства партизанам. Фашисты показательно, как и в случае с партизаном, о котором выше говорилось, строение подожгли. И в горящем медпункте нашли погибель не только заведующий пунктом, но и пришедшие на прием. Насколько те причастны к партизанам, фашисты не стали и выяснять. Вероятно, считали так: чем меньше местного населения, тем меньше от него и беспокойства...
Дробышева С. Г. В пекле войны
Телегин В. В их детство ворвалась война / В. Телегин // Новое время. – 2019. – 21 июня.
